СПб, Axioma, 2012. - 427 с. ISBN: 978-5-90141-071-4
Информация о файле: DJVU, 3 mb.
«Очерки теории исторической науки» занимают центральное место в научном творчестве выдающегося русского историка П. М. Бицилли (1879-1953), с наибольшей полнотой выражая его историческое мировоззрение. Особую ценность книге придает замечательный по глубине и яркости изложения анализ развития исторического чувства от античности до XIX века. Первое издание работы было осуществлено в Праге в 1925 году, в России она издается впервые. Для специалистов-историков, а также читателей, интересующихся теоретическими и философскими проблемами исторической науки.
Вряд ли можно указать область, где царило бы столько разногласий — и притом по самым существенным вопросам, — как в дисциплинах, объемлемых общим именем теории истории. Отчасти это объясняется хаотическим характером самой науки. Что, например, — по выбору материала, по его трактовке, по способу изложения — общего между такими произведениями, как «История Консульства и Империи» и «История цивилизации во Франции», или «История Валленштейна» и «Боярская дума», или «Старый порядок» Токвиля и «История жирондистов» Ламартина? Что—люди и «события» или «процессы» и «учреждения» — составляет фактически «предмет» истории? В прежнее время отдельные отрасли истории по крайней мере тщательно ограничивались: считалось, что «собственно история»—это та история, какую писали Ливий, Тацит, Гвиччардини; у этой истории были «свои собственные» источники — хроники, летописи, мемуары, записки. Теперь, после революции, произведенной Ранке, и в этой области, области «собственно истории», от прежней счастливой определительности остались разве лишь пережитки. Так, в известном издании Молинье в качестве «источников по истории Франции» приведены только произведения «повествовательного» свойства, в английских университетах к кафедре истории отнесена единственно политическая история в старинном смысле слова, тогда как история учреждений выделена в особую «кафедру» и преподается не на историческом, а на юридическом факультете. Но, повторяю, это — только пережитки, и все это так и понимают.
Один археолог на вопрос, что такое археология, ответил: «то, чем я занимаюсь». Все «знают», что такое археология, но «определить» ее не так-то легко. Точно так же и все «знают», что такое «история», и для практика такого рода «знания» вполне достаточно. Опасность начинается там, где от этого знания отправляются для построения системы теоретических суждений об истории. Мы говорим об «истории человечества», об «истории нашей планеты» и, очевидно, тем самым признаем, что, с известной точки зрения, между «человечеством» и «землей» есть нечто общее, поскольку и земля, и человечество «имеют историю». Однако самый тот факт, что иные книги по истории открываются главами вроде: «доисторическая Греция», «доисторическая эпоха Италии» и т. п., должен был бы заставить задуматься и побудить исследователя теоретических проблем прежде всего условиться относительно того, о какой истории он намерен говорить. Невыяснение этого приводит к существеннейшим недоразумениям, касающимся основных проблем логики научного мышления. Вся современная теория истории покоится на идее Курно, что «природа» и «история» в своих самых общих определениях суть не два отдельных «мира», но два различных умственных плана. Один и тот же объект познания может относиться и к «природе», и к «истории» — смотря по тому, какую сторону мы в нем выделяем: рассматриваем ли мы его в качестве экспонента однородных объектов, в качестве, стало быть, примера действия или обнаружения закона, или в качестве явления, происшедшего в данном месте и в данное время...
,
Уважаемые читатели! Все размещенные на сайте произведения представлены исключительно для предварительного ознакомления и в целях популяризации и рекламы бумажных изданий.Скачать книгу для ознакомления вы можете бесплатно, а так же купить ее в бумажном или электронном виде, ознакомившись с предложениями интернет-магазинов. Приятного прочтения!